"Ешь. Молись. Беги."

[frisky-diary]

Ладно, раз уж ничего законченного и нормального я написать не могу, пусть будут отрывки. Зачем жанр и формат, когда можно просто ХАОС БЕССВЯЗНОСТЬ ЛОШАДКИ СПАСАЙТЕСЬ.

1.

- Эй! Привет.
Логан отрывается от изучения этикетки на пакете с углем. Окликнувший его парень стоит неподалеку. На спине мальчишки, обнимая его за шею, висит девочка лет семи. Девочка, хихикая, карабкается по парню к верхней полке, тянется к шоколадному печенью, уверенно отталкиваясь маленькими розовыми кроссовками от его ребер и бедра, пачкая его футболку и задирая толстовку, так что парня слегка шатает, но он привычно поддерживает ее, не позволяя свалиться. Сам он смотрит на Логана. Именно наличие девочки в зоне слышимости становится решающим аргументом для того, чтобы Джеймс сделал над собой усилие и попытался быть вежливым.
- Ага, привет, - неохотно выдавливает он, поворачивается спиной к излишне общительным покупателям и снова погружается в изучение упаковки. С его точки зрения он даже несколько превысил собственный порог дружелюбия. У него не плохое настроение - скорее, стандартно мрачное. Утром его уже попытались ограбить, а мало что так портит настроение, как очередное подтверждение человеческого несовершенства и необходимость ломать кости до первой чашки кофе.
- Как дела?
Логан делает глубокий вдох.
- Прекрасно, - говорит он, подчеркнуто не поднимая глаз от упаковки. Американская экстраверсия вызывает у него жгучее желание немедленно переехать куда-нибудь подальше от населенных пунктов. Можно в Арктику. Или куда-нибудь в лес. В глушь. Проклятье, почему он вечно работает вышибалой или пушечным мясом, может ему кто-то напомнить? Можно же было бы устроиться лесничим, например. Или лесорубом.
Он слышит, как девочка увлеченно болтает, требуя, чтобы парень помог ей достать конкретную пачку с нарисованной феей.
- А ты все такой же душка, да? - насмешливо доносится голос парня из-за спины. - Когда тебе не нужна помощь, можно и не здороваться, понимаю. Ладно, бывай, Логан.
Джеймс резко разворачивается. Он смотрит, напряженно сдвинув брови, как парень, уже потеряв к нему интерес, перехватывает девчушку поудобнее и поднимает ее к верхней полке ("Давай, заноза, хватай зеленую фею-крестную, такой у нас пока нет").
Логан медлит, пока ребята выбирают нужную упаковку, потом девочка устраивается у парня на плечах и отбивая по его голове ритм пачкой, требует банан. Парочка начинает удаляться, когда Логан все же спрашивает:
- Мы знакомы?
Парень притормаживает.
- Конечно, мы знакомы, - говорит он с недоверием. - Что ты вчера пил? Завязывай, старик, в твоем возрасте такие вещи опасны для здоровья. Или амнезия - вообще побочный эффект твоей мутации?
- Ты знаешь... про мутацию? - Логан хмурится, отчаянно перерывая память, но не находит в ней ничего, что было бы связано с этим крашеным назойливым мальчишкой. - Откуда?..
- У-у-у, как все запущено, - удивляется парень, опуская протестующую девочку на пол, потом щелкает пальцами. - Эй, там, прием, прием. Даю координаты. Январь. Чарльз. Хэнк. Эрик. Ты. И я, - он делает большие глаза и наигранно громким шепотом продолжает сквозь зубы. - Пентагон. Взлом с отягощающими, - прекращает паясничать и осведомляется деловито, - Ну как? Никаких ассоциаций?
- Никаких, - признает Логан неохотно.
Ему не хочется вспоминать о том, что несколько январских дней начисто стерлись из его памяти. После того, как он пришел в себя в военном госпитале и сбежал, выбив окно и перепугав медсестер, он мучился несколько недель, но так и не смог вспомнить, как оказался на больничной койке, абсолютно здоровый (что понятно), но привязанный (что было менее понятно, но всегда вызывало у него совершенно конкретную реакцию).
- Надо же, как интересно, - тянет парень, явно что-то обдумывая. Девочка активно дергает его за руку.
- Пите-е-ер, - канючит она. - Поехали за бананами! Не разговаривай с ним, мама же говорила не разговаривать с незнакомыми! Я хочу банан! Мне надоело! Поехали, поехали, поехали, хочу верхом, верхом!
- Сейчас поедем, принцесса, - автоматически отзывается Питер, которого усилия мелкой понемногу сдвигают с места. Он смотрит на Логана, не отрываясь, и тому внезапно становится как-то неуютно от этого долгого оценивающего взгляда.
Потом "принцесса" все-таки совершает критически мощный рывок, и парень позволяет себя утащить.

2.
- И что последнее ты помнишь из того января?
Логан чудом умудряется проглотить кусок сэндвича, не поперхнувшись. Парень падает к нему за столик, не спрашивая разрешения. Он вопиюще бодр для такой погоды, в темных очках на поллица, крашеные волосы собраны в короткий хвостик. Тянет колу через трубочку, встряхивает стакан, одобрительно прислушиваясь к стуку кубиков льда. Логан прочищает горло и откидывается на спинку дивана.
На улице, кажется, плавится асфальт, потолочный вентилятор равнодушно вращает лопастями, не особо влияя на температуру в помещении. Вся забегаловка на заправке пронизана жарким золотистым светом, словно залита медом, и все в ней движутся медленно, влипнув в этот раскаленный мед. Логану не хочется есть. И разговаривать не хочется. Ему хочется уехать далеко за город, разуться, пробежать через выцветший от жары луг, колкий от сухих трав, гудящий пчелами и звенящий кузнечиками, чтобы на потной коже налипли сладкая пыльца и лепестки, а потом с разбега прыгнуть в ледяное озеро, чтобы дыхание захватило, подняться на поверхность, довольно отфыркиваясь и тряся головой, и сразу же снова нырнуть, достать до дна, плавать до тех пор, пока вода не покажется опасно теплой, а потом вылезти на берег и лежать на спине, дыша полной грудью, тяжело, устало и с удовольствием, щуриться в небо, грызть травинку и слушать свист птиц.
А вместо этого он сидит в этой затхлой дыре, пропахшей стеклоочистителем и бензином, пьет дрянное пиво и пытается отделаться от внезапно свалившегося на него малолетнего сталкера.
- А ты настырный малый, - говорит Джеймс, сам не понимая, забавляет его эта настойчивость, или напрягает. - Почему не оставишь меня в покое?
- Мне любопытно, - Питер постукивает стаканом по столу. - Ты меня не помнишь. Не помнишь, что мы делали. И мне нужно знать, как это с тобой случилось. Ты стукнулся головой, выпив лишнего? Как-то глупо. Тебе стерли память? Вот это уже больше похоже на правду. Но кто? И как?
- Малец, не на все вопросы можно получить ответы, смирись, - миролюбиво пожимает плечами Логан. С утра его настроение немного улучшилось, если можно так назвать состояние, когда мрачная мизантропия сменяется легкой звериной тоской. К тому же от парня сейчас приятно пахнет чем-то травяным и свежим, кажется, что он валялся в свежескошенной траве, ну или, что более вероятно, стриг газон. Логан втягивает этот запах с невольным удовольствием, и это иррационально улучшает его настроение.
- Да-да, я подозревал, что ты сторонник агностического взгляда на мир, учитывая, что сам ты не в курсе, что с тобой происходило полгода назад и явно не стремишься это выяснить, - отмахивается парень. - Со мной это не пройдет. Для меня, знаешь ли, мир достаточно прозрачен, предсказуем и нетороплив, чтобы это было скучно до безумия большую часть времени. Так что я обожаю задачки, которые подразумевают легкое напряжение мышц и извилин. Покорять новые горизонты, так сказать. Так что давай поиграем, как будто бы у тебя есть логическое мышление, это несложно.
Он по-хозяйски разваливается на диване напротив, вытягивает и переплетает ноги, словно готовясь к долгому разговору. Логан видит свое отражение в его очках. Отражение выглядит озадаченным и потрепанным.
- Итак, Ватсон, давайте применим дедукцию. Хотя вообще-то, называть эти рассуждения дедукцией - бред страшный, это же абдукция в чистом виде, но кому какое дело, правда? Кто вообще когда-то думал над тем, что читает? Ладно. Неважно. Итак. Кому могло понадобиться стирать тебе память? Ставлю десять к одному, что это был кто-то, кровно заинтересованный в сокрытии фактов того января. Всегда остается небольшая вероятность, что мы имеем дело с неудачным стечением обстоятельств и с критической случайностью, но эту версию мы пока откинем как бесперспективную. Как и версию, что есть какие-то факты, которыми мы не располагаем и которые нам известны так и не станут - это презираемое нами упадничество. Итак, кто был заинтересован в том, чтобы ты ничего не помнил о нашем путешествии в место-которое-не-стоит-называть-в-общественным-местах? Я успел обмозговать это, пока отводил сестру домой, и вот что я думаю.
Пацан расплетает ноги, приподнимается над сидением, легко выгибая спину, и вытаскивает из заднего кармана джинсов блокнот, снова садится, шуршит, перелистывая его с какой-то невероятной скоростью, останавливается на одном из листков, удовлетворенно кивает и подталкивает раскрытый блокнот к Джеймсу.
- Вот что я думаю, - повторяет он. - Кстати, я Питер. Раз уж мы вместе работаем над этим делом. Ты Логан, я знаю. Приятно познакомиться. В очередной раз. Надеюсь, это - последний.
Логан некоторое время просто смотрит на него неверяще, слегка оглушенный потоком информации, потом моргает и все-таки притягивает к себе блокнот. Торопливо набросанная схема ни о чем ему не говорит. Он хмурится, пытаясь разобрать каракули и сокращения, потом отодвигает блокнот.
- Мы могли бы обойтись без лишнего усложнения? - говорит он, пытаясь казаться более недовольным, чем ощущает на самом деле.
- Понятно, - вздыхает Питер, забирая блокнот. - Напоминаю, вопрос на повестке дня: кто стер тебе память. Итак, наши рабочие версии. Ты сам. Твои сообщники. Твои враги. Правительство. Военные.
- Малец, если мы начнем перебирать категорию "мои враги", твое самопальное расследование затянется до следующего десятилетия.
- Я Питер. И мы в любом случае начнем с других категорий, потому что начинать нужно с очевидных зацепок.
Логан делает неторопливый глоток пива, обдумывая услышанное. Он сам. Его сообщники. Правительство и военные.
Правительство и военные.
Он пришел в себя в военном госпитале, привязанный к койке, в долбанной бумажной больничной пижаме, и поскольку в таких ситуациях его звериные инстинкты преобладают над всем остальным, разворотил свою койку, выломав поручни, наорал на медсестру, доведя ее до слез, и, когда она показала, где в палате лежат его вещи, схватил одежду в охапку и выпрыгнул в окно. Наверное, стоило тихо исследовать госпиталь, вытрясти из медсестры больше информации, попробовать найти врачей и того, кто его запихнул в это заведение, но все это Логана в тот момент не интересовало. Его тело требовало движения, а еще его тело помнило очень много боли и беспомощности, так что он бежал, бездумно и яростно, чувствуя себя разжавшейся, наконец, пружиной. В тот момент его не мучили вопросы.
Вопросы пришли позднее, но он уже не рискнул возвращаться в заведение, где его держали привязанным, и которое ассоциировалось у него со смутным ощущением отчаяния и боли. Ответов на вопросы не было, и Логан просто пожал плечами. Он не помнил пару дней, после которых оказался на больничной койке без усиленной охраны и очевидных далекоидущих последствий - большое ли дело для того, кто живет не первое столетие.
Теперь же "далекоидущее последствие" сидит напротив него на блестящем кожаном диване, качает ногой и шумно вытягивает через трубочку последние капли колы из пустого стакана.
- Ну что, ты в деле? - нетерпеливо спрашивает парень, почувствовав на себе взгляд. Спрашивает так, будто участие Логана требуется в каком-то сугубо его, Питера, личном деле.
- Слушай, как тебя там, ты кажешься парнем довольно толковым, спору нет, - размеренно говорит Джеймс, стирая большим пальцем холодную каплю с пивного бокала. - Но я что-то не возьму в толк, какой тебе интерес во всем этом. Только не надо мне заливать про абстрактную скуку от жизни. Почему-то ты не Бермудским треугольником интересуешься, и не Атлантиду ищешь, а привязался конкретно ко мне. Я чую подвох, - он наклоняется вперед, смотрит внимательно исподлобья. - А я не работаю с теми, от кого чую подвох.
- Ладно, ладно, ты меня раскусил, - парень с сожалением отставляет стакан, снимает очки, сцепляет пальцы и наклоняется вперед, копируя движение Логана, только в его исполнении оно кажется не угрожающим, а ироничным и интимным. - Те дни, что ты не помнишь. Мы вместе работали над одним делом. Здорово было, дух захватывало, но только на поверку все оказалось чуток серьезнее, чем я думал. С тех пор мы с тобой не виделись, да я и не рвался, честно говоря. Неприятный ты тип, Логан. Весь похож на твою мута-, кхм, известную нам особенность: крутой, но довольно мерзкий. И мне показалось, что ты надолго залег на дно в результате, ну, это было бы логично. А тут я встречаю тебя вот так запросто в супермаркете, с пачками угля и консервами, и ты ни черта не помнишь, - он постукивает себя по виску. - Знаешь, что говорит мне моя логика? Она говорит: смотри, чувак, кто-то прицельно стер твоему корешу Логану память. Кто бы это мог быть? Когда это случилось? Зачем? А самое главное, моя логика говорит: чувак, а не ждать ли тебе незваных гостей с минуты на минуту?
Он делает паузу, смотрит Логану в глаза.
- Если кто-то заинтересован в том, чтобы о тех днях забыли участники конкретных событий, - продолжает он тихо, - то каковы шансы, что тебя найдут, и что они будут делать, когда найдут? Логан живучий старик, он будто таракан, - только с когтями, - переживет и третью мировую. А как себя будешь чувствовать ты, если методы этих загадочных недоброжелателей мало совместимы с жизнью? И, не хотелось бы расстраивать тебя, чувак, но каковы планы этих неизвестных на твою семью? И не стоит ли сейчас немного поковырять старые раны дядюшки Логана, пусть он и ворчит и огрызается, чтобы убедиться, что когда мы говорим о его волшебной амнезии, мы имеем дело с неудачным ударом головой, а не с каким-то по-настоящему серьезном дерьмом? У тебя есть минимум три варианта возможных действий, один из которых можно определить как приоритетный, но для начала нужно, чтобы один конкретный приверженец агностики поднял свою ленивую медлительную задницу и помог тебе распутать эту загадку. Вот что говорит мне моя логика, мужик, и я не вижу поводов не прислушаться к этому хрустальному голосу мощного разума, потому что он редко меня подводит. Можно мне пива?
Последнюю фразу Питер произносит тем же проникновенным, тихим голосом, так что Логан не сразу его понимает. Он переваривает некоторое время услышанное, хмыкает, допивает пиво одним глотком, встает из-за стола и кидает на столешницу пару смятых долларов.
- Нельзя. Мелковат еще, - говорит он с насмешливой покровительственностью и направляется к выходу. Уже открыв дверь, он оглядывается, убеждается, что Питер сидит на том же месте с видом надменным и оскорбленным, и не может сдержать усмешки.
- Эй, малец, - окликает он. - Долго ты будешь копаться? Не то, что у меня без попутчика спина мерзнет. Ждать не собираюсь.
Он выходит, закуривает не спеша, и не удивляется, когда Питер оказывается рядом в считанные секунды.
- Так мы работаем вместе? - деловито спрашивает парень, поправляя на плече рюкзак. - Отлично, смотри, я начертил на карте нужный нам маршрут, за пару дней доберемся. Не хочу связываться с телефонными звонками и авиабилетами, не стоит светить свои данные, в нынешней ситуации лучше не рисковать. Эх, какой же у тебя крутой байк, надеюсь, ты не осторожничаешь, я терпеть не могу ездить медленно, учти. А давай я поведу? Я отлично вожу, тебе понравится. Тогда часов за тридцать доберемся, гарантирую...
- Не мельтеши, - обрывает его Логан, закусывая сигару, натягивая перчатки и садясь за руль. - Тебя дома не хватятся?
- Не, я оставил записку, все путем. Я все равно должен был на днях уезжать.
- И когда успел?.. Ладно, малец, допустим. Куда едем, объясни толком.
Мальчишка надевает очки (и тут подготовился, паршивец?..), легко опускается на сидение сзади, усаживается поудобнее, и только потом протягивает карту и помятую визитку.
- Не "малец". Я - Питер, - поправляет он занудно.
Логан вглядывается в причудливые вензели.
- Уэстчестер? - уточняет он. - "Школа для одаренных подростков?"
- Да, да, поехали уже, потом расскажу все, - торопит парень. Логан, закатив глаза, возвращает ему карту с визиткой, натягивает свои очки, закусывает сигару покрепче и заводит мотор.
Мотоцикл захлебывается довольным мощным ревом и срывается с места, быстро оставляя сонную заправку позади.